I

С тем, что «мир, как мы его знаем, под­хо­дит к концу», не по­спо­ришь. Не при­бе­гая к уны­лой ин­вен­та­ри­за­ции симп­то­мов – от тор­на­до до ки­шеч­ных па­ло­чек – вос­клик­нем, вслед за ли­ри­че­ским ге­ро­ем древ­ней пе­сен­ки БГ: «И бог с ним!». Жа­леть, дей­стви­тель­но, осо­бен­но нече­го. Вол­ну­ют во­про­сы «как?», «за что?» и «какую роль в этом суж­де­но сыг­рать моему от­мо­ро­жен­но­му «ост­ро­ву сво­бо­ды» – Ис­лан­дии?».

В от­но­ше­нии «как?» все, в прин­ци­пе, ясно. Кли­мат ме­ня­ет­ся, Гольф­ст­рим гу­ля­ет по пла­не­те, как кошка по рас­ка­лен­ной крыше. Стра­ны стал­ки­ва­ют­ся со стран­ней­ши­ми ано­ма­ли­я­ми: в про­вин­ции Ал­гарве в Пор­ту­га­лии на берег вы­бра­сы­ва­ют­ся… ги­гант­ские че­ре­па­хи. В Москве дико за­цве­ло ВСЕ СРАЗУ, укры­вая город бес­пре­це­дент­ным пу­хо­вым оде­я­лом, а шведы про­счи­та­ли даль­ше нас и уже пре­ду­пре­ди­ли на­се­ле­ние, что вслед за ор­ги­ей ко­рот­кой весны на улицы швед­ских го­ро­дов вый­дет ре­корд­ное число ОС! Го­товь­тесь к мас­со­вым по­ку­сам, граж­дане свеи, а мы при­го­то­вим­ся к по­жа­рам, при­об­ре­тя би­ле­ты куда по­про­хлад­нее, в том числе в Ис­лан­дию.

Во­прос «за что?» некор­рек­тен. «Было бы за что, во­об­ще убил бы!» Есть мысль, что все три мо­но­те­и­сти­че­ские ре­ли­гии, вну­шив че­ло­ве­ку нормы мо­ра­ли и по­ста­вив его под лич­ный па­т­ро­наж Бога, ис­ка­зи­ли ис­тин­ное по­ло­же­ние вещей. Быть хо­ро­ши­ми и этич­ны­ми в от­но­ше­нии друг друга, ра­зу­ме­ет­ся, невред­но, но по­ми­мо людей есть и при­ро­да. Ей и ее про­яв­ле­ни­ям – кам­ням и ко­ря­гам вся­ким – языч­ни­ки по­кло­ня­лись ты­ся­че­ле­ти­я­ми, спра­вед­ли­во по­ла­гая, что при­ро­да нашим мо­раль­ным им­пе­ра­ти­вам непод­власт­на. Иудео-хри­сти­ане-му­суль­мане же за­ня­лись ско­рее ре­гу­ли­ро­ва­ни­ем меж­че­ло­ве­че­ских от­но­ше­ний с санк­ций Гос­по­да, под­ве­шен­но­го где-то вы­со­ко и ав­то­ном­но в хру­сталь­ном ша­ри­ке, как го­ло­ва Про­фес­со­ра Доуля. А идо­лов по­ру­би­ли, и может па­рал­лель­но и ува­же­ние к при­ро­де, над ко­то­рой че­ло­век взгро­моз­дил­ся зло­ве­щим бу­га­ем. А ведь Гос­подь живет в каж­дой тра­вин­ке и по нашим пра­ви­лам не иг­ра­ет. Это – если с тео­ло­ги­че­ских по­зи­ций, в ко­то­рых я, впро­чем, не силен. И тео­рию эту пол­но­стью не раз­де­ляю.

На кон­це­све­тие можно взгля­нуть и с по­зи­ций ис­чез­но­ве­ния био­ло­ги­че­ско­го вида. Ин­те­рес­но – наш био­ло­ги­че­ский вид на­столь­ко стар, что сам от себя устал? Или, на­о­бо­рот, так молод, что за­тя­ги­ва­ет себя в па­у­ти­ну техно-за­ви­си­мо­сти с упо­е­ни­ем обай­фо­нен­но­го под­рост­ка? Мне все­гда нра­ви­лась кар­тин­ка, на­ри­со­ван­ная Род­же­ром Во­тер­сом в его мо­ну­мен­таль­ном аль­бо­ме «Amused to Death» («До­раз­вле­кав­ши­е­ся до смер­ти» – 1992). Там в фи­на­ле Во­терс поет при­мер­но сле­ду­ю­щее (пе­ре­во­жу с ан­глий­ско­го): «Мы на­блю­да­ли, как раз­во­ра­чи­ва­ет­ся тра­ге­дия. Де­ла­ли то, что ска­жут. По­ку­па­ли и про­да­ва­ли. По­лу­чи­лась самая ин­те­рес­ная те­ле­про­грам­ма не земле, но и она за­кон­чи­лась. Мы по­оха­ли и по­аха­ли, по­го­ня­ли на про­ща­нье на спор­тив­ных тач­ках, доели две по­след­них банки икры, и…» Тут автор при­бе­га­ет к при­е­му уда­ле­ния пер­спек­ти­вы. За фи­наль­ным спо­ло­хом на нашей пла­не­те на­блю­да­ют ино­пла­нет­ные ан­тро­по­ло­ги. Со­брав дан­ные и ото­брав пробы, они «вы­нуж­де­ны при­знать, что по­став­ле­ны в тупик [фак­том вне­зап­но­го ис­чез­но­ве­ния нашей ци­ви­ли­за­ции], но за от­сут­стви­ем иных объ­яс­не­ний вы­нуж­де­ны при­нять един­ствен­ную до­ступ­ную тео­рию на­ше­го ухода: че­ло­ве­че­ство по­про­сту до­иг­ра­лось до смер­ти». The species has amused itself to death…

Кон­цеп­ция раз­вле­ку­хи со смер­тель­ным ис­хо­дом была вы­дви­ну­та не Во­тер­сом, а ярким про­све­ти­те­лем Нилом Пост­ма­ном в книге, ко­то­рая так и на­зы­ва­ет­ся – «Amusing Ourselves to Death: Public Discourse in the Age of Show Business» (1985). Книга опи­ра­ет­ся на лек­цию, с ко­то­рой автор вы­сту­пил на книж­ной яр­мар­ке во Франк­фур­те, а по­сколь­ку на дворе стоял ли­те­ра­тур­но-зна­чи­мый 1984 год, Пост­ман пу­стил­ся в рас­суж­де­ния о пред­ска­за­ни­ях Хакс­ли и Ору­эл­ла. Ана­ли­зи­руя то, что сей­час на­зы­ва­ет­ся медиа-тех­но­ло­ги­я­ми, а тогда было по­про­сту те­ле­ви­де­ни­ем, автор при­шел к вы­во­ду, что наша ци­ви­ли­за­ция пошла ско­рее по век­то­ру, на­чер­тан­но­му Хакс­ли в «Brave New World», чем Ору­эл­лом в «1984». Вме­сто жест­ко­го то­та­ли­тар­но­го ре­жи­ма на­ли­цо ма­ни­пу­ля­ция об­ще­ствен­ным со­зна­ни­ем с по­мо­щью те­ле­ду­ри, ко­то­рая вы­пол­ня­ет роль «сомы» в ан­ти­уто­пии Хакс­ли. Ка­че­ство идей боль­ше ни­ко­го не ин­те­ре­су­ет, важно то, как смот­рит­ся по ящику их во­пло­ти­тель. «Меня учили, что важно, в чем суть. Но чтобы вы­жить, важ­нее мой вид» (опять БГ).

За­нят­но, что хотя Пост­ман при­зна­ет, что аль­бом Во­тер­са под­нял его рей­тинг среди сту­ден­тов, он со­кру­ша­ет­ся, что уро­вень об­ра­зо­ва­ния, необ­хо­ди­мый для по­ни­ма­ния работ Во­тер­са, усту­па­ет тому, что тре­бу­ет­ся для по­ни­ма­ния, ска­жем, этю­дов Шо­пе­на. С этим по­спо­рить труд­но. Но ведь  пре­вос­хо­дит тот, что тре­бу­ет­ся для по­сти­же­ния му­зы­каль­но­го на­сле­дия Фи­лип­па Кир­ко­ро­ва! По­лу­ча­ет­ся прямо пла­то­нов­ская тео­рия форм с терп­ким при­вку­сом пост­мо­дер­низ­ма: Пост­ман пишет анти-по­п­со­вый на­уч­ный трак­тат, его об­ле­ка­ет в до­ступ­ный для масс фор­мат гранд-рокер Род­жер Во­терс, а те­перь и са­мо­го Род­же­ра того и гляди рас­та­щят на му­зы­каль­ные ци­та­ты про­дви­ну­тые ди-джеи (с «Another Brick in the Wall» это уже про­изо­шло).

II

Первые часы извержения. Фотограф: Gyst

Но вер­нем­ся к кон­це­свет­ке и тому, какую роль в ней иг­ра­ет Ис­лан­дия, ко­то­рая еже­год­но по весне тре­во­жит нам серд­це сво­и­ми эй­а­фй­ад­ля­ку­ля­ци­я­ми… Из­вер­жу­ха-2011 вул­ка­на Грим­свётн (Grímsvötn) была почти ре­корд­но ко­рот­кой: оно про­дол­жа­лось всего шесть с по­ло­ви­ной дней . При этом в 2004 и 1983 годах этот самый «вётн» (что озна­ча­ет «вода» или «озеро») сра­бо­тал еще слаб­же, по­из­вер­гав­шись, со­от­вет­ствен­но, всего че­ты­ре и пять дней.

Га­зе­та «Morgunbladid» утвер­жда­ет, что по­след­нее из­вер­же­ние на­ча­лось в суб­бо­ту, 21 мая, при этом вна­ча­ле про­ис­те­ка­ло до­ста­точ­но ак­тив­но, что для Грим­свёт­на вполне ха­рак­тер­но. На­чи­ная с чет­вер­га, вул­ка­ни­че­ская ак­тив­ность но­си­ла уже спо­ра­ди­че­ский ха­рак­тер, а в суб­бо­ту 28 мая сен­со­ры не ре­ги­стри­ро­ва­ли почти ни­ка­ких при­зна­ков из­вер­же­ния, ко­то­рое пол­но­стью пре­кра­ти­лось в 7 утра. Груп­па хай­ке­ров, осу­ществ­ляв­шая ве­сен­ний поход под эги­дой Ис­ланд­ской гля­цио­ло­ги­че­ской ас­со­ци­а­ции , вплот­ную по­до­шла к кра­те­ру, под­твер­див за­вер­ше­ние вул­ка­ни­че­ско­го из­вер­же­ния. Вул­кан потух – чего же более?

С на­ча­ла XX века Грим­свётн из­вер­гал­ся де­сять раз, при этом из­вер­же­ния про­дол­жа­лись от одной до трех недель. В про­шлом году, впро­чем, мир стал сви­де­те­лем более дол­го­игра­ю­щих из­вер­же­ний в серд­це лед­ни­ка по­мень­ше: три неде­ли на Фимм­вёр­ду­хальс и два ме­ся­ца на… пра­виль­но – Эй­а­фй­ад­лай­о­куд­ле!

Из­вер­же­ния вул­ка­на Гекла неред­ко текут ме­ся­ца­ми, хотя по­след­ние два – 1980 и 2000 годов – разо­ча­ро­ва­ли: они «иг­ра­ли», со­от­вет­ствен­но, три и один­на­дцать дней. В 1924 году Катла пле­ва­лась лавой целых 24 дня, но с тех пор мол­чит и копит силы, что явно не к добру. «Бр­эн­до­вое» из­вер­же­ние на Вест­манн­ских ост­ро­вах в 1973 году на­ча­лось в ян­ва­ре и за­вер­ши­лось в июне.

Из­вер­же­ние под­вод­но­го вул­ка­на Сюрт­сей про­ис­те­ка­ло лавой целых че­ты­ре года – с но­яб­ря 1963 по июнь 1967. В ре­зуль­та­те свет уви­дел но­во­рож­ден­ный вул­ка­ни­че­ский ост­ров – Сюрт­сей, на­зван­ный так в честь скан­ди­нав­ско­го бога огня Сур­ту­ра . По­след­ний яв­ля­ет­ся пред­те­чей Ра­г­на­рё­ка – скан­ди­нав­ско­го конца света – и гря­дет с юга с ог­нен­ным мечом. Сурт­сей, в прин­ци­пе, на­хо­дит­ся к юго-во­сто­ку от ост­ро­ва, так что новый ост­ров на­зва­ли так не без ос­но­ва­ний.

Акция: поймай барана - спаси Исландию!

В рай­оне Скаф­тахреп­пур (рядом с на­ци­о­наль­ным пар­ком) за­вер­ше­на ор­га­ни­зо­ван­ная убор­ка вул­ка­ни­че­ско­го пепла, но он со­хра­ня­ет­ся на от­дель­ных фер­мах и вы­со­ко­гор­ных паст­би­щах. До слез жалко по­гиб­ших ба­раш­ков, но их все равно бы съели по осени. В про­шлом году после из­вер­же­ний рас­ти­тель­ность в Ис­лан­дии по­лез­ла со страш­ной силой, так что по­на­ча­лу гу­би­тель­ная кис­лот­ная зола затем бла­го­при­ят­но ска­зы­ва­ет­ся на ве­ге­та­тив­ном по­кро­ве. При­сы­па­ло пеп­лом и ис­си­ние айс­бер­ги лед­ни­ко­вой ла­гу­ны Йо­куль­са­ур­ло­ун. Ни­че­го, айс­бер­ги тают и ку­выр­ка­ют­ся – от­мо­ют­ся!

В за­клю­че­ние хо­чет­ся с удо­вле­тво­ре­ни­ем от­ме­тить, что этой вес­ной мир-таки не эй­а­фй­ад­лай­ок­нул­ся, за что спа­си­бо тер­пе­ли­вым ис­ланд­ским богам. Вывод? «За по­след­нюю ты­ся­чу лет мы по­стиг­ли пе­чаль­ную часть наук. На­ста­ло время за­нять­ся чем-то дру­гим» (снова БГ!). На­при­мер, съез­дить в Ис­лан­дию, ко­то­рая манит и зовет, все на­стой­чи­вее на­по­ми­ная миру о себе.