R.I.P.

Когда в мире нет новостей, что само по себе является хорошей новостью, журналисты вспоминают о разного рода юбилеях и пишут о прошедших событиях. В июле отмечалась тридцатая годовщина матча за звание чемпиона мира по шахматам в Рейкьявике между Борисом Спасским и Бобби Фишером, и снова закрутились карусель разного рода воспоминания – уже о недолгом исландском периоде в жизни Фишера. Я видел его пару раз со старозаветной бородой в компании каких-то рейкьявикских бомжей. Однажды я чуть не выманил у душеприказчика Фишера – Саймундюра Паульссона – интервью с великим шахматистом для российского спортивного издания, а до этого даже сам дал одно интервью (слушайте интервью Севе Новгородцеву, 2005 год), которое мне сегодня не нравится. Тогда я работал в центре по адаптации иммигрантов и был тяжело инфицирован ползучим исландским эгалитаризмом. Не суди – и судим не будешь, особенно когда тобою движет желание сиюминутной радио-славы.

Роберт Фишер умер в Исландии, которая в 2005 году особым решением парламента предоставила ему гражданство. Говорят, что одной из мотиваций исландского парламента при предоставлении Фишеру гражданства было желание насадить Бушу, который вероломно закрыл военную базу в Исландии, тем самым нарушив свои союзнические обязательства, оставив остров без защиты и поставив в неудобное положение местные элиты, которые в ответ «стали под знамена» Фишера. Еще раньше – в 1972 году – Фишер «нанес Исландию на карту мира». Последующая встреча Рейган-Горбачев 1986 года руководствовалась той же логикой, что и матч Фишер-Спасский: проходить на полпути между Москвой и Вашингтоном. То, что раньше было «in the middle of nowhere», стало «полпутем». И так во всем: никто не знает, где средина пути, а где конец, как сложится жизнь и смерть. Когда я услышал странное на вкус слово «Рейкьявик» в том самом 1986 году, я не знал, что совсем скоро судьба надолго свяжет меня с этим городом.

Без всяких юбилеев и дат прилагаю свой весьма вольный перевод понравившейся мне статьи Валюра Гюннарссона в «Reykjavik Grapevine».
 

Ожидая Бобби Фишера

В преддверии 30-ой годовщины знаменитого матча межу Фишером и Спасским журналист Валюр Гюннарссон рассказывает о том, как он ждал Бобби Фишера, когда тот получил политическое убежище и прибыл в Исландию в 2005 году.

Бобби Фишер как всегда опаздывал. Помимо его способности довольно хорошо играть в шахматы и склонности не слишком жаловать евреев, постоянные опоздания были, вероятно, самой характерной чертой, которой славился Фишер. Он прибыл с недельным опозданием на матч за звание чемпиона мира в Рейкьявике в 1972 году. Он опаздывал практически на каждую партию матча и вовсе не явился на вторую. И сегодня – почти через час после запланированного начала пресс-конференции – можно было понять журналистов, когда те начали сомневаться, появится ли Фишер вообще.

Потекли слухи, как нередко бывает, когда в одну комнату помещают большое число журналистов. Этим утром кто-то видел, как Фишер завтракал местным деликатесом – скиром – в отеле «Лофтлейдир» в Рейкьявике. Этот тот же отель, в котором он останавливался в 1972 году. Гроссмейстер подрезал свою ветхозаветную бороду. Поскольку случаи, когда Фишер бывает на публике с момента его исчезновения из общественной сферы после 1972 года происходят значительно реже, чем случаи наблюдения живого Элвиса, любое появление Фишера дает почву для слухов.

Последние девять месяцев Фишер провел в заключении в Японии, где, по его утверждению, он был похищен сразу по прибытии. После приземления в Рейкьявике история с похищением, похоже, повторилась. Но в этот раз «похитителями» были уже не власти: великого шахматиста стремительно укатили в «Рейнжровере», принадлежащем Второму Каналу исландского телевидения. Владелец этого канала – супермаркетовый гигант «Baugur Group» – даже зафрахтовал частный самолет, который доставил Фишера в Исландию.

Появление Фишера в аэропорту Рейкьявика явилось кульминацией четырехмесячной борьбы за его возвращение в Исландию – задачи, выполнению которой, как казалось, противостояли непреодолимые препятствия.

Спасительные пенсионеры

На тот момент, когда Фишера арестовали в Токио в июле 2004 года, казалось, что у него не осталось ни одного друга. Проведя большую часть холодной войны ругая красных, Фишер затем сменил политическую ориентацию и следующие полтора десятилетия ругал уже США и Израиль. Он хвалебно отозвался об атаках на США 11 сентября 2011 года, заявив американцам, что «как аукнется, так и откликнется».

Но бесстрашная группка из семи пенсионеров в Исландии, в том числе тех, кто организовал шахматный матч в 1972 году, по-прежнему помнила Бобби Фишера как «Чемпиона Мира по Шахматам, Который Принес Исландии Мировую Известность». Они-то и решили помочь шахматисту, обратившись к Парламенту Исландии, в результате чего 15 декабря 2004 года Бобби Фишер заочно получил вид на жительство в Исландии. Этого не было достаточно, чтобы позволить Фишеру выйти на волю, но семь престарелых шахматных фанатов не сдавались, и 22 февраля 2005 году парламент выдал Бобби Фишеру исландский паспорт иностранца. Когда японское правительство все равно отказалось выпускать гроссмейстера из страны, исландский парламент сделал последний шаг и предоставил ему исландское гражданство. Из присутствовавших 42 парламентариев 40 проголосовали «за» и двое воздержались. Весь процесс занял чуть меньше тринадцати минут. Через два дня Фишер был освобожден из заключения в Токио и посажен на самолет, следовавший в Копенгаген. Дальше Фишер должен был лететь из Копенгагена в Исландию, но так как датскую столицу накрыл густой туман, пришлось ехать на машине в Кристианстад в Швеции, откуда Фишер и полетел «домой».

Самолет!

«Я вижу самолет!» – закричал один из двухсот встречающих, которые собрались в аэропорту Рейкьявика. Помимо других, там были «AFP», «AP», «Рейтер», новостное агентство Киото и российское телевидение, а также группа студентов, размахивавшая шахматными досками и картонными плакатами, на которых они написали «Добро пожаловать, Бобби!», а также более странные лозунги – например, «Бобби – строитель», или «Мы тоже люди», с чем никто из собравшихся и не спорил.

Члены приветственного комитета из шести пенсионеров, добившихся того, чтобы Фишера выпустили на свободу (седьмой член инициативной группы – Саймундюр Паульссон – который познакомился с Фишером в 1972 году, прилетел вместе с ним), приблизились к самолету после того, как тот остановился, с цветами и свидетельством о предоставлении Бобби Фишеру исландского гражданства. Но когда Фишер вышел из самолета, сотрудники Второго Канала провели Фишера прямиком мимо встречавших в ожидавшую его машину. В конце концов, Фишер прилетел в Исландию именно на репортерские деньги, и они не намеревались ни с кем делиться эксклюзивной историей.

Золотые деньки для таксистов

Вместе с группой журналистов я сел в такси. Водитель наклонился ко мне, и глаза его зажглись тем хищным блеском, который давненько – со времени встречи Рейгана и Горбачева в 1986 году – не появлялся в глазах местных таксисов.

– Журналисты? – спросил у меня таксист, потирая руки в предвкушении заработка.

– Да, – ответил я.

– А в аэропорт их не надо отвезти на обратном пути, когда они будут разъезжаться? – это был следующий и, пожалуй, неминуемый вопрос. Поездка из Рейкьявика в Кефлафик по праву считается одной из самых дорогостоящих поездок из города в аэропорт в мире. Местные жители знают, как избежать этого «удовольствия», путешествуя на автобусе, а вот ничего не подозревающих иностранцев нередко заманивают кажущимся удобством совершать поездки на такси.

Поэтому каждый рейкяьвикский таксист во время советско-американских переговоров на высшем уровне размышлял не о том, удастся ли двум лидерам положить конец холодной войне, а о том, как освещающие встречу журналисты поедут в аэропорт. Ничего удивительного в том, что с тех пор все таксисты мечтают о возвращении тех золотых деньков.

Водитель дал мне не больше двадцати секунд на размышления, затем обратил свое пристальное внимание на других пассажиров: «Вам понадобится такси в аэропорт на вылете?» – спросил он, при этом дорога впереди машины совершенно перестала интересовать его. «Журналисты погибли в автокатастрофе» – пронеслась у меня в голове вероятная новостная строка, хотя я не был уверен, что кто-то из исландских журналистов останется в живых, чтобы написать ее. Каким-то чудом мы добрались до отеля живыми. Из такси никого не выпускали до тех пор, пока каждый из нас не взял у водителя его визитную карточку. Во всех остальных отношениях мы вернулись с пустыми руками. Позднее этим вечером Бобби Фишер дал эксклюзивное интервью Второму Каналу.

Безмозглый идиот

На следующее утро мы собрались в отеле «Лофтлейдир» и начали снова ждать Бобби Фишера. Через пятьдесят минут после назначенного срока он вышел к нам – все в той же бейсболке, при этом его борода заметно укоротилась по сравнению со вчерашним днем. Его сопровождал друг – бывший офицер полиции Саймундюр Паульссон.

«Ну и кто здесь из России?» – спросил Фишер после того, как уселся, заметив, что перед ним маячит микрофон с логотипом на кириллице. Пара журналистов в переднем ряду созналась в том, что они из России. Было ли это хорошим или дурным знаком в мозгу Фишера никому установить не удалось, так как тот не продолжил расспросов на этот счет. Наконец, началась пресс-конференция. Она походила скорее на несколько отдельных пресс-конференций, проходивших одновременно.

Русские хотели знать, что Фишер думал о ставке Каспарова на то, чтобы стать российским президентом. «Безмозглый идиот», – таков был вердикт Фишера. Русские репортеры попытались изменить направление разговора, указав Фишеру на то, что где-то в России имелся город, названный Шахматы, и спросив, приходилось ли ему там бывать. Бобби Фишер ответил, что не приходилось, и разговор со скрипом застопорился. Член исландской команды выпрыгнул с неминуемым вопросом «Как Вам нравится Исландия?». К немалой радости местных СМИ Фишер поведал, что утром завтракал исландским скиром. Молодой британский журналист, похоже, всерьез интересовался шахматами. Бобби Фишера, с другой стороны, они не интересовали вообще. «Их интерес к шахматам кажется мне аномальным», –  заявил он о сегодняшних молодых шахматистах. «Единственное, что меня сегодня интересует в шахматах – это возможность вскрывать договорные матчи».

Американцев больше всего интересовали политические воззрения Фишера. Возможно, они надеялись спровоцировать одну из его «фирменных» беспредельных цитат, которые частично и стали причиной всех бед шахматиста. Они не разочаровались. «Соединенные Штаты – это зло», – заявил Фишер в какой-то момент. «США контролируют евреи», – было его следующим заявлением – «Израиль не имеет права на существование». Если они намеренно выманивали Фишера, то он чрезвычайно упростил их задачу, несмотря на попытки Саймундюра перед конференцией убедить его не высказываться о евреях.

Попробуй разгадать Бобби Фишера

Казалось, что многие из журналистов были искренне смущены неистовым анти-семитизмом Бобби Фишера, но их попытки выяснить, что именно он имел против евреев, помимо обвинений в том, что мебельная фирма в США, хозяевами которой являются евреи, украла у него все имущество, не увенчались успехом.

Один из собравшихся пытался выяснить что-то более личное. Прошлой ночью его видели у машины Фишера, где он кричал через закрытое окно, что Фишер знал его отца. Его звали Джереми Шаап, и сегодня Фишер согласился, что действительно знал Шаапа старшего. «Его отец обласкал меня дружбой, став для меня как бы отеческой фигурой, а затем – как типичная еврейская змея – предал меня», – заявила шахматная легенда. Дик Шаап сам был спортивной легендой, работая журналистом на спортивном канале «ESPN», а в последнее время радиоведущим программы «This Sporting Life» [Спортивная жизнь], где вместе с ним работал и его сын, пока Дик не скончался в 2001 году.

«Он написал, что у меня нет ни единой косточки во всем теле, которая не была бы поражена безумием», – сказал Фишер о Шаапе старшем. «Я знаю, что это писал мой отец», – ответил Джереми, – «и не думаю, что хоть что-либо из сказанного Вами сегодня свидетельствует о том, что он ошибался». С этими словами Джереми вышел прочь.

Шахматы и деньги

Бобби Фишер оставался безмолвным, пока один из исландских журналистов не попробовал расколоть «лед», сковавший общение, задав вопрос об Исландии и о том, нравится ли она гроссмейстеру. «Я был сумасшедшим, когда вообще согласился уезжать отсюда», – заявил Фишер. Может быть, так оно и было, но только изначально Фишер был далеко не без ума и от идеи приехать в Исландию. Вначале он хотел, чтобы матч прошел в Югославии. Когда его спросили, почему он изменил свое решение, Фишер ответил, что некий агент ЦРУ пытался убедить его не соглашаться проводить матч в Рейкьявике. Дальше пошли вопросы о том, как прошло его заключение в Японии, где у Фишера произошло несколько потасовок с тюремщиками. Фишер рассказал, как в какой-то момент его удерживали тюремщики, говоря, что отпустят, если он будет делать то, что ему говорят. «И тогда они отпустили меня, а я врезал одному прямо в лицо», – гордо поведал Фишер, так молотя кулаками воздух, чтобы продемонстрировать свой боксерский стиль, что задребезжал стоявший перед ним стол.

Шахматы и безумие

Конференция тянулась еще целый час, хотя многие представители СМИ собрались и ушли до ее окончания. Когда Фишера спросили, не считает ли он себя, возможно, величайшим шахматистом всех времен, тот ответил: «Я не уверен. Очевидно, что я небеспристрастно отношусь к самому себе». Неопровержимо одно: на протяжении тех трех лет, которые Фишер прожил в Исландии до своей кончины, он был величайшим исландским шахматистом.