В ОСЛО вы­ра­зи­тель­ные об­ла­ка и вкус­ный воз­дух. Карл-Йо­ханс Гате ап­пе­тит­но пах­нет «пе­ту­ньи­ми глаз­ка­ми» – раз­но­цвет­ны­ми цве­точ­ка­ми в объ­ем­ных ва­зо­нах. Несколь­ко дней назад на­блю­дал, как ме­ня­ют ковер из пе­ту­ний у ГУМа: он почти пе­ре­крыл до­ро­гу пе­ше­хо­дам, оста­вив узкую троп­ку. Ночью цветы по­штуч­но – кро­шеч­ны­ми гор­шоч­ка­ми – пе­ре­став­ля­ла спе­ци­аль­ная ко­ман­да.

С Осло у меня не сло­жи­лось – в от­ли­чие от ве­се­ло­го Ко­пен­га­ге­на и ве­ли­че­ствен­но­го Сток­голь­ма. Неод­но­крат­но бывал, но не про­ник­нул­ся. Хотя понял, что город чудо как удо­бен для жизни и ра­бо­ты. Вот что в нем пу­га­ет: в аэро­пор­ту Гар­дер­му­эн неод­но­крат­но ка­ле­чи­ли при пе­ре­груз­ке мой синий «сам­со­нит» в ве­се­лых ев­ро­звез­дах. Мне бы не жаль, но он да­рен­ный. И на трех ко­ле­сах, вме­сто че­ты­рех, хро­ма­ет, как… че­мо­дан без ручки. По че­мо­дан­ным ре­зо­нам стал из­бе­гать по­се­ще­ния нор­веж­ской сто­ли­цы.

Купил де­ше­вый ки­тай­ский че­мо­дан. Его груз­чи­ки не по­ка­ле­чи­ли. Убеж­ден, что в аэро­пр­ту Гар­де­мо­ен ору­ду­ет банда то ли ев­рос­кеп­ти­ков, то ли чайна-филов, то ли клас­со­во враж­деб­ных чай­ни­ков, по­свя­тив­шая себя век­тор­но­му уни­что­же­нию до­ро­гих че­мо­да­нов с ев­ро­эм­бле­ма­ти­кой.

По­лу­чив в этот раз че­мо­дан от­но­си­тель­но целым, я по­доб­рел и решил сго­нять в центр Осло на обя­за­тель­ной для Скан­ди­на­вии бес­пи­лот­ной элек­трич­ке. 20 минут – и я на цен­траль­ном вок­за­ле: «хувед­бей­не­го» (hovedbanegård) по-дат­ски, «Oslo S» в Нор­ве­гии. Кроме слов меня мало что ин­те­ре­су­ет, и я за­ду­мал­ся, зачем дат­чане так слож­но обо­зва­ли свой ж/д вок­зал: «го­ло­ва-ж/д-сад»? А вот город Осло на­зван по­нят­но: как BlönduÓS в Ис­лан­дии – «устье реки Блан­да». В нор­веж­ском слу­чае «устье реки Ло».

В цен­тре Осло не бывал много лет, по по­во­ду чего сле­ду­ет вос­клик­нуть «ах, как все из­ме­ни­лось!». В прин­ци­пе пе­ре­мен мало: толь­ко по­яви­лось много… wrong answer: не му­суль­ман и теток в ба­ла­хо­нах! Знаю, что с вы­со­ты про­жи­тых лет сле­ду­ет по­со­кру­шать­ся о за­си­льи пра­во­вер­ных и по­рас­суж­дать о за­ка­те Ев­ро­пы и про­чих апо­ка­лип­ти­че­ских вкус­няш­ках. На самом деле много стало каких-то то ли ру­мы­нок, то ли цы­га­нок в рей­ту­зах, юбках и дис­со­нанс­ных та­поч­ках по­верх неап­пе­тит­ных чер­ных нос­ков. В Рос­сии так оде­ва­ют­ся му­жи­ки дачно-хо­зяй­ствен­ной на­прав­лен­но­сти – шорты под самые сись­ки, голые ко­лен­ки и вы­со­кие чер­ные гетры под та­поч­ка­ми «адидас». «Ру­мын­ки» эти мо­ло­дые, до­воль­но ухо­жен­ные и по­про­шай­ни­ча­ют по-нор­веж­ски рас­слаб­лен­но: без па­фо­са и стра­да­ний. Пре­ры­ва­ют­ся на обед и пря­чут­ся под на­ве­сы от дождя, ко­то­рый обиль­но про­лил­ся на Карла Юхана с его гатой.

Есть еще одна раз­но­вид­ность нищих – неко­то­рые нор­ди­че­ской внеш­но­сти: они стой­ко ко­ле­но­пре­кло­ня­ют среди луж, на­крыв­шись за­по­тев­ши­ми кус­ка­ми про­зрач­но­го по­ли­эти­ле­на.

Эс­те­ти­ка ни­щен­ства пре­тит нам «про­те­стук­ну­тым». Если пра­виль­но ве­ришь и верно ра­бо­та­ешь, бог на­гра­дит бла­го­со­сто­я­ни­ем. Греш­ни­кам уго­то­ва­ны без­дны бед­но­сти. Всем – сво­бо­да вы­бо­ра: учить­ся, раз­ви­вать­ся и тру­дить­ся. Либо ни­че­го не де­лать и ви­нить пра­ви­тель­ство, пин­до­сов, на­след­ствен­ность или ми­ро­вой за­го­вор.

Утвер­жда­ют, что бы­ва­ют куль­ту­ры стыда и куль­ту­ры вины. Когда людей мало на за­ка­те ис­то­рии – это куль­ту­ры стыда. Ре­пу­та­ция – все, позор ло­жит­ся на весь род. «Deyr fé, deyja frændur, deyr sjálfur ið sama; en orðstír deyr aldregi, hveim er sér góðan getur». «Гиб­нут стада, родня уми­ра­ет, и смер­тен ты сам; но смер­ти не ве­да­ет гром­кая слава де­я­ний до­стой­ных». Так гла­сит «Стар­шая Эдда». А куль­ту­ра вины – это по-хри­сти­ан­ски. По­нять и про­стить. Грех и рас­ка­я­ние.

Про­дол­жаю под про­лив­ным до­ждем. По­всю­ду ме­мо­ри­аль­ные доски и ци­та­ты из Иб­се­на. На одну из досок кто-то скот­чем на­кле­ил свой крик о по­мо­щи: «Я в том же по­ло­же­нии, что и Кнут Гам­сун: вот мой номер – по­зво­ни­те в де­вять ве­че­ра»!

Не уве­рен, в каком по­ло­же­нии был Кнут Гам­сун. Ла­у­ре­ат Но­бе­лев­ки по ли­те­ра­ту­ре 1920 года, он объ­явил себя при­вер­жен­цем Гит­ле­ра. На­го­во­рил сто пудов о до­сто­ин­ствах рейха – ближе к ис­хо­ду по­след­не­го – за что был оштра­фо­ван и пре­дан офи­ци­аль­но­му за­бве­нию. К слову, сын пер­во­го Пре­зи­ден­та Ис­лан­дии Свей­на Бьёорнс­со­на (Бьёрн, легко до­га­дать­ся, Свейнс­сон) всту­пил доб­ро­воль­цем в СС и во­е­вал на Во­сточ­ном фрон­те. За­пи­сал­ся по убеж­де­нию и ру­бил­ся за про­иг­ры­ва­ю­щую сто­ро­ну с нор­ди­че­ским фа­та­лиз­мом: как ис­ланд­цы с фран­цу­за­ми на фут­бо­ле.

Но па­мят­ник воз­двиг­ли Гун­на­ру Сён­сте­бю – од­но­му из ли­де­ров нор­веж­ско­го со­про­тив­ле­ния.

Му­суль­ман в дожд­ли­вом Осло не узрел. Ве­ро­ят­но, в такую по­го­ду не гу­ля­ют. Зато за­стал крайне ма­ло­люд­ный ми­тинг какой-то Ас­со­ци­а­ции СИАН (Оста­но­ви­те ис­ла­ми­за­цию Нор­ве­гии!). Те сто­я­ли с пла­ка­та­ми за сво­бо­ду и де­мо­кра­тию про­тив ис­ла­ма и сред­не­ве­ко­вья. Много и убеж­ден­но го­во­ри­ли. Ока­зы­ва­ет­ся, я снос­но по­ни­маю нор­веж­ский, если о вы­со­ких ма­те­ри­ях. По­слу­шал. Явно, по­пу­ли­сты. Много слов о симп­то­мах, ни­ка­ких ре­ше­ний. Разве что за­пре­тить Ислам. И как при­ка­же­те за­пре­тить ми­ро­вую ре­ли­гию?

Ве­че­ром хотел на­брать номер то­ва­ри­ща Кнута Гам­су­на по несча­стью. Но забыл, по­то­му что за­ду­мал­ся о пред­ло­же­нии со сто­ро­ны нор­веж­ско­го ас­фаль­та: ис­поль­зо­вать вме­сто ино­стран­но­го слова «идеал» ста­рое доб­рое нор­веж­ское «løgne». С дат­ской пе­ре­черк­ну­той «ø». У меня в го­ло­ве это пе­ре­во­дит­ся как «longing» в ан­глий­ском – ча­я­ния, устрем­ле­ния, а не иде­а­лы. Думаю, оши­боч­но. Но и слово «islamiseringen» – ис­ла­ми­за­ция – режет ухо ино­стран­щи­ной. Надо по­зво­нить в Ас­со­ци­а­цию СИАН и пред­ло­жить ис­поль­зо­вать поч­вен­ное ис­ланд­ское «íslamsvæðing» вме­сто «islamiseringen». Пока писал этот пост, про­шла целая жизнь. Но про­гул­ка по дожд­ли­во­му Осло меня по­зи­тив­но ОСЛО­ми­зи­ро­ва­ла!