Надеждоландский язык

Давным-давно я работал в магазине звукозаписей. Я всегда любил музыку, поэтому для меня эта работа была сплошной радостью. Я не могу взять ни единой ноты ни на одном из известных вам инструментов. Но не думаю, что у меня найдется много конкурентов в том, что касается способности слушать музыку. Я действительно умею смаковать звуки. И еще: если бы проводили соревнования по способности носить высоченные стопки компакт-дисков, я выступал бы в лиге чемпионов.

На этой работе у меня развился еще один талант: безошибочно угадывать мелодии, которые мне напевали представители Великой Британской Публики. В магазин заходили самые разные покупатели: бабульки, которые мурлыкали что-нибудь из «Police», истерзанные любовными переживаниями тинэйджеры, искавшие утешения в творчестве «Goo Goo Dolls», стеснительные ребята, стоявшие у прилавка вместе с папой и мамой, которые снова и снова исполняли искомую мелодию, пока от нее не начинало тошнить все семейство. Мне всегда хорошо, нет – очень хорошо – удавалось угадать мелодию, найти компакт-диск и продать его. Но прежде чем сделать это, я обычно устраивал небольшой «цирк», позвав моего коллегу, чтобы вместе вдумчиво и с глубокомысленным видом по много раз выслушивать от бедняги-подростка весь звукоряд желаемых мелодий. В девяти случаях из десяти этим коллегой был Энди.

Энди души не чаял в моей маленькой клоунаде, и любил сам созывать «экспертный совет» из сотрудников, чтобы в четвертый или пятый раз принудить клиента исполнить полюбившийся ему напев. Мне трудно в этом признаться, но Энди был безусловно крут. Его «крутость» была одновременно его болезнью. Казалось, он питается только фастфудом – особенно после всенощной пьянки. В запасе у Энди всегда была какая-нибудь безумная идейка. Однажды я наблюдал, как он дрых на музыкальном фестивале. В полдень! Как-то мы разбудили его и налили красного вина (в те времена было круто пить красное). Энди начал снимать с себя различные предметы туалета, чтобы продемонстрировать целый бразильский сериал из татуировок на своем теле. Они были выполнены в форме стрел, воткнутых в круглые мишени. Стрелы торчали из Энди повсюду: из ступней, плеч и низа живота. Энди утверждал, что каждая из стрел имела собственное значение: те, что указывали вниз, позволяли ему твердо «стоять на земле», те, что торчали вверх, не давали ему «разменять мечту», а те, что в паху… Хоть убей, не припомню, какого рожна они там торчали, но попробуйте догадаться сами…

Работа в музыкальном магазине имела свои преимущества, из которых главным – почти таким же любимым, как дольки пиццы по соседству – была возможность проигрывать произведения малоизвестных музыкантов на полной громкости. Мы с Энди не упускали этой возможности и по очереди ставили диски, стремясь «перечудачить» друг друга странностью выбора. Я обычно выбирал жанр «американа» или «альтернативный танец». Энди любил ставить что-нибудь в стиле «leftfield». Помимо дуэта «Leftfield», этот стиль представляющего, в его копилке было немало номеров из разных жанров – от «world music» (припоминаю, что он постоянно крутил «King of Bongo» Мано Чао) до тяжелого рэпа.

Среди наших общих любимцев была команда со странным названием «Sigur Rós». Если честно, то я не помню, кто первым начал крутить их музыку – Энди или я, но не намерен уступать свое право первооткрывателя. Сегодня вы скорее всего слышали о «Sigur Rós», а тогда – в 2000 году – это были полные «никто» из какой-то никому не известной Исландии. Но в их музыке можно было услышать (Осторожно: КЛИШЕ!!!), «как ветер гудит среди вулканической породы», когда Йоунси исполнял свои йодли и завывал на языке, который он назвал «надеждоландским». Журналисты из «NME» до небес возносили новое дарование, и я без промедления «подсел» на группу. Ничего подобного раньше я не слышал, а когда их музыка исполнялась на полной громкости, мнения клиентской базы всегда разделялись строго пополам. Половина клиентов начинала поспешно эвакуироваться к выходу, другие замирали среди полок с компакт-дисками, как будто примерзнув к полу. Я не возражал: исполнение таких номеров, как «Starálfur» или «Ný batteri», нередко становилось лучшим моментом моего дня. Наш менеджер был настроен не слишком благосклонно: его явно больше интересовали показатели продаж, чем акустические радости.

«Sigur Rós» переводится как «Роза Победы», но поскольку это исландское название (а исландский – это один из самых сложных языков в мире), перевести его буквально не представляется возможным. Sigur Rós – еще и имя сестры лидера группы Йоунси Биргиссона. Не запутались? Это хорошо, потому что второй альбом группы «Sigur Rós» назывался () – да, именно так, две круглых скобки. Ни один из трэков на альбоме не имел названия, и даже если бы оно было – как вы произнесете «()»?

Мой интерес к группе, который подпитывали непроизносимые названия песен на исландском (там, где они вообще имелись), вскоре превратился в болезненную зависимость. Эта страсть достигла вершины с выпуском третьего альбома группы, который назывался «Takk» («спасибо» по-исландски). Я заиграл бы его до дыр, если бы это можно было сделать с компакт-диском. После «Takk» моя мания поглотила меня с головой, распространившись не только на группу «Sigur Rós», но и на все, что имело хотя бы отдаленное отношение к Исландии.

Интересно, что подобная мания развивалась не у меня одного. Примерно в то же время Деймон Албарн – солист группы «Blur», человек, создавший «Gorillaz», и лицо, ответственное за появление таких шедевров как «Sing» и резковатых номеров вроде «Country House» – начал пристально интересоваться Исландией. Еще в 90-ых он провел довольно много времени в Рейкьявике, став постоянным посетителем «Kaffibarinn» – всемирно известного кафе/бара (даже я могу перевести ЭТО название!) в Рейкьявике. Говорят, что тогда Деймону предложили купить акции заведения на том условии, что «Blur» сделает его своей штаб-квартирой, когда группа будет в Исландии (и запишет альбом под тем же названием). Деймон, разумеется, согласился, и на баре появилась вывеска в стиле лондонского метро. «Kaffibarinn» играет важную роль в фильме «101 Рейкьявик», музыку к которому написал наш друг Деймон. Говорят, что сегодня ему принадлежит дом в Граварвогуре в пригородах Рейкьявика. Счастливчик! Местные жители также утверждают, что Деймон «подрезал» у малоизвестной исландской команды припев «woo-hoo» в песне «Song 2». Не знаю, правда это или нет, но всегда приятно думать, что эта песня, пользующаяся известностью во всем мире, на самом родилась в Исландии. Woo-hoo!!!

И уж если мы заговорили о магазинах звукозаписи: когда в следующий раз будете в Исландии, зайдите в магазин «12 Tónar» на улице Скоулавёрдюстигур. Он расположен в крошечном домике, выкрашенном в ярко-желтый цвет, так что его не пропустишь. Это замечательный маленький магазинчик. И собственный звукозаписывающий лейбл. Магазинчик стал излюбленным местом встречи исландских музыкантов и меломанов. Будучи полной противоположностью сетевых магазинов и стойко сопротивляясь ползучей любви к цифровой музыке, «12 Tónar» работает именно так, как должны работать магазины звукозаписей во всем мире. Вас просят никуда не торопиться и хорошенько полазить по полкам. Дают возможность прослушать все, что щекочет вам воображение, на сиди-плеерах, предоставленных магазином. Владельцы нальют вам бесплатный кофе. Правда, здорово? Я убил слишком много времени в подвале этого маленького магазинчика, развалившись на кожаных диванах, попивая кофе и прослушивая один компакт-диск исландской музыки за другим.

Продолжение последовало и лежит здесь.